В мае 2016 года житель Ростова-на-Дону Борис (имя изменено по этическим соображениям) открыл почтовый ящик и нашел письмо от Пенсионного фонда, в котором ему требовали вернуть 71 300 рублей – всю сумму, которую он получил в качестве инвалидных выплат за полгода. Основанием для этого требования стала ошибка, признанная медико-социальной экспертизой (МСЭ) в установленной ранее группе инвалидности, которая была названа «ошибочной».
С того момента жизнь Бориса резко изменилась. Выплаты были прекращены, и он оказался на грани финансового краха, вынужденный бороться за свои права.
Первая экспертиза: надежды исчезают
История началась с надежд. После медико-социальной экспертизы Борису присвоили II группу инвалидности, что позволяло ему получать законные выплаты: страховую пенсию и ежемесячную денежную выплату (ЕДВ). Он не сомневался в правомерности этих платежей, так как все документы были в порядке.
Однако спустя полгода пришло известие о том, что первоначальное решение было признано недействительным. Выплаты Бориса были мгновенно приостановлены без какого-либо предварительного уведомления, а также поступил официальное требование вернуть все полученные средства.
«Я чувствовал себя преступником, хотя не понимал, за что именно», – делился Борис позже с юристами.
Судебные преграды: борьба за справедливость
Борис отказался возвращать деньги и стал ответчиком в суде. В первой инстанции требования Пенсионного фонда были признаны законными, основываясь на том, что выплаты производились на основании уже недействительной справки. Апелляция и кассация поддержали это решение, указав, что факт добросовестности Бориса не имеет значения при возврате средств.
Логика судов была проста: раз справка МСЭ недействительна, значит, Борис получил выплаты неправомерно. При этом никто не оспаривал, что он прошел экспертизу и не подделывал документы.
Решение Верховного суда: новая надежда
В 2025 году дело Бориса дошло до Верховного суда РФ, который принял решения, ставшие прецедентом. Он отметил, что ответственность за ошибки медицинской экспертизы лежит именно на самом учреждении МСЭ, а не на гражданине. Добросовестность пенсионера должна презюмироваться, следовательно, доказательства недобросовестности должны предоставляться со стороны Пенсионного фонда. Возврат выплат возможен только в случае реальной ошибки или мошенничества.
В результате Верховный суд отменил все прежние решения, отказав ПФР в возврате 71 300 рублей и дополнительно обязал выплатить Борису 20 000 рублей на возмещение судебных издержек.
Эта история не только помогла Борису восстановить свои права, но и создала прецедент, который защитил интересы миллионов пенсионеров в России, доказывая, что даже в сложной бюрократической системе можно добиться справедливости.
